Амазонка или Шамамама

Амазонка или Шамамама

Оглавление

Ярина РошАмазонка или Шамамама

1

2

3

4

5

6

7

8

9

10

11

12

13

14

Конец первой книги

1

Древний лес стоял и беззвучно взирал на трагедию, которая разыгралась в его недрах. Некогда оживленный уголок, в котором до недавнего времени слышались веселые шутки людей, смех детей, и в котором кипела жизнь во всех её проявлениях, умолк.

Ему оставалось только взирать и тихо шуршать своими листьями от несправедливости мира, что многие жизни прервались, не увидев восход нового дня, не подарив радость и любовь Небесам.

Он не мог рассуждать как человек, он только мог наблюдать за ними, впитывая и распространяя их энергии радости и удовольствия жизнью, эманация которых пронизывали пространство.

Еще один уголок погас из всего его бескрайнего простора.

Вдруг он почувствовал чужую светлую энергию, которая тихо спустилась с Небес. Она была светлой, как утренний свет, чистой, как капелька воды и твердой, как самый крепкий камень.

Весело встрепенулись листья от желания защитить и помочь душе другого мира.

***

Солнце светило так ослепительно, что сквозь закрытые мои веки просматривались яркие блики и пятна, которые складывались в замысловатые узоры, словно смотрела в калейдоскоп.

Затем ноздри уловили свежесть утреннего леса, а слух — гомон птиц.

Непонятное полудремотное расслабленное состояние навеивало какое-то безволие, только одни мысли порхали, как мотыльки.

Первой всплыла, по-видимому, та, которая четко отпечаталась в закоулках памяти в последний момент до наступления темноты: сильная боль в груди и то, что моя болезнь некстати напомнила о себе.

Выходило все же, что потеряла сознание и тем самым переполошила нашу небольшую группу и замедлила передвижение. Подоспела вторая мысль: долго ли валяюсь без чувств?

И тут же досадливо пронеслось в голове:« Неужели никто не додумался положить меня под сень деревьев? Оставили на самом солнцепеке!»

Следующая мысль будто вынырнула из-за угла и подкинула вопрос: откуда взялось яркое солнце?

Воспоминания засуетились и напомнили, что мы шли сквозь заросли, и тень деревьев почти полностью закрывали нас от светила. Только случайные лучики падали на дорогу, но чтобы солнце било в глаза — в том месте было просто невозможно.

Тут что-то не так. Вокруг стояла странная тишина, если не считать перекличку птиц.

Такое несерьезное отношение ко мне, и неоднозначная обстановка меня насторожили. Не могли же они бросить мое тело в лесу? Или могли? Нет тела— нет дела. Да нет, это просто невозможно!

Я буквально превратилась вслух и удивилась, что человеческих голосов поблизости-то не слышно, а по идее, они сейчас должны дискутировать по поводу моего внезапного обморока, предлагать варианты помощи — должна же быть какая-то суета вокруг непростой проблемы? А то, что я подкинула проблему — в этом не сомневалась.

Только ничего из моих умозаключений не наблюдалось.

Попытка пошевелиться не удалась, потому что острая боль пронзила затылочную часть, сильно запульсировала, и в глазах потемнело.

Появилось желание больше не двигаться, хотя бы некоторое время.

Елки зеленые, видимо хорошо приложилась о землю и такое состояние попахивает сотрясением.

Сейчас даже неважно, какой степени повреждения, только изменить ничего нельзя: медицинскую помощь в нашем положении не дождешься.

Слишком далеко мы продвинулись вглубь тайги, и теперь ребятам придется делать выбор, который приведет к окончанию нашего похода.

Мгновенно мне стало стыдно перед ними за свою немощь: в мыслях не было принести им лишние хлопоты, ведь я не распространялась о своей болезни, которая могла проявиться в любой момент.

Тогда не о каком походе и речи не могло быть: они меня бы не взяли с собой. Постаралась повернуть хотя бы голову.

Получилось! И открыла глаза, чтобы осмотреться и узнать, где же люди? Лучше бы не открывала: сквозь пелену боли увидела мертвого человека рядом с собой.

В страхе зажмурилась и похолодела, и ощутила помимо пульсирующей крови в голове и ускоряющий бег сердца, заставивший меня чаще дышать.

Адреналин прошелся волной по телу, вызывая жар. Дыхание участилось, и без того сухое горло перехватило спазмом. Мысли заметались в голове.

Он из нашей группы? Тогда что произошло, пока я валялась без сознания? На нас напали и всех убили? И меня, может быть, приложили сильно по голове?

Паника потихоньку захватывала мое сознание, но тут всплыл необычный образ мужчины, у которого был голый торс с татуировками.

Выхваченный рисунок был не похожим на те, которые у нас можно увидеть на телах мужчин и даже женщин, а какой-то с необычным орнаментом и цветом.

Видение выхватило также лохматые волосы, собранные в хвост, но не это заострило мое внимание.

На нижней губе необычный пирсинг, напоминающий….

Глаза в изумлении распахнулись и подтвердили мою догадку: маленькая кость с маленькой бусиной на конце.

Мутный взгляд поднялся повыше и уперся в сооружение из палок, которые были сверху стянуты веревкой и покрытые широкими листьями какого-то растения.

Сквозь небольшой зазор между палками виднелись и другие такие же сооружения.

Прикрыла глаза, потому что сознание не хотело принимать увиденную картину за реальность.

Этого не может быть! Странная деревня, странный человек, странные дома….

Картина никак не вписывалась в привычные пейзажи наших деревень и нашего леса, такого родного, с елями и соснами. И мужчина не из нашей компании — это точно.

Собралась с силами и потихоньку стала подтягиваться на руках. Вскоре уперлась спиной к хижине, вернее, к одной из свай, на которых стояло столь необычное сооружение.

Опора давала возможность внимательно осмотреться и прочувствовать весь ужас моего продукта воображения.

Непонимающий взгляд выхватывал неизвестные породы деревьев, окружающие деревню.

Они напоминали мне вечнозеленые непроходимые тропические леса амазонских джунглей: пальмы, ветвистые деревья с большой кроной наверху, лианы, свешивающиеся с деревьев, незнакомый кустарник…

Повсюду, докуда смогла дотянуться своим взором, лежали убитые. Приторный запах крови, перебивающий естественный аромат леса, ударял в нос и вызывал приступ тошноты.

Пришлось глубоко дышать, чтобы как-то убрать неприятные позывы.

—Полная бессмысленность, — прошептала.

Моё сознание было неоднозначным: словно чужими глазами обозревала реальность, и при этом оно же настойчиво твердило мне, что это сон и не более того. Сон, конечно, сон!

Просто такой реалистичный сон: хижины, люди и вода….

Только попытка встать на ноги увенчалась головокружением и пугающей темнотой. Уверенность, что нахожусь во сне, потихоньку стала покидать меня, а прохладная вода в емкости, до которой я доползла, совсем отрезвила голову.

Только я с упорством не хотела верить в чушь, которая окружала меня и, напившись воды, тут же примостилась рядом с мыслью и надеждой, что немного отдохну, а там и сон пройдет.

И окажусь в привычном мире: в лесу с моими друзьями. Ну не принимало мое сознание полностью увиденное окружение за реальность. Просто этого не могло быть!!! Ну не сошла же я с ума, в самом деле!

Закрыла глаза и уснула. Пробуждение было резким, словно кто-то меня выдернул из него.

Сколько времени спала — увы, неизвестно, но вот сон, из которого так хотелось вынырнуть и увидеть привычную картину, остался.

Солнечный свет по-прежнему бил по глазам, и мне приходилось прищуриваться и отгораживаться от него рукой.

По-прежнему доносились крики птиц, легкий ветерок отдавал свою утреннюю свежесть, и воздух с каждой минутой нагревался, и его жар чувствовался всей кожей.

С трудом поднялась на колени и, чтобы не упасть от слабости, крепко вцепилась в ёмкость с водой.

Ещё раз осмотрелась вокруг в надежде увидеть живого человека, но рядом по-прежнему никого не было.

Я была одна в этом странном месте. Мой взор рассеянно перемещался с одного предмета на другой, выхватывая их на миг, словно кадр.

Покосившаяся хижина, уткнувшаяся крышей в землю; разбросанные вещи, глиняные черепки посуды, черный зев жилища, будто открытая пасть чудовища с огоньком внутри.

От тел людей ёкало сердце и холодило руки. Абсолютно все кругом не походило на сон или бред, а больше смахивало на игру воображения.

С раздражением опустила лицо в прохладную воду, и сознание стало медленно проясняться, словно оно выходило из тяжелого сна.

Моя рука потянулась к тупой боли на голове, где при соприкосновении ладони поняла, что на ране плотная корка засохшей крови.

Медленно отняла от больного места ладонь и застыла в таком положении.

Мой взгляд упал на гладь воды, где просматривался нечеткий образ молодой девочки со спутанными прядями волос и с пирсингом в носу.

На ушах красовались круглые сережки, а на лбу узор — капелька.

С удивлением наблюдала, как моя рука потрогала нос, и отражение повторило точно такое же движение.

Бровь приподнялась ещё в большем изумлении от осознания, что в отражении воды я рассматриваю свой лик.

—Однако, — рассеянно проговорила и досконально осмотрела себя.

На мне была короткая юбка, босые ноги, а на верхней части голого тела видна ничем не прикрытая упругая грудь.

Никаких моих женских округлостей, ни моего четвертого размера женских прелестей, ни ухоженных ногтей с маникюром.

Тело было чужим. Кожа отливалась оттенком легкого загара, которое мне в прошлом приходилось добиваться долгое время, загорая под лучами солнца.

Единственный вывод напрашивался сам собой: тело принадлежало девочке, а душа была моя, сорокалетней женщины, только осмысление и принятие внезапного перемещения давалось мне с трудом.

—Выходит, что все же не плод моего воображения, а какая-то непонятная реальность, — пробормотала.

Я огляделась вокруг, словно искала опровержение своим доводам, но не нашла.

Глубоко вздохнула и, немного пошатываясь от слабости, дошла до хижины и присела у входа.

Все же решила вспомнить, что было до моего попадания сюда. Интересный вопрос напрашивается: куда сюда?

Я загорелась желанием испытать себя в сурвивализме. Мы собрали небольшую группу и ушли в тайгу.

Если одним словом, то сурвивализм — искусство выживать. Наша жизнь ускоряется с каждым днём, и современный ритм жизни ставит свои цели и задачи.

Каждый день расписан по минутам, уже некогда думать о чем-то другом. Мы хотим всё успеть, а если ураган или землетрясение, или, не дай Бог, ядерный взрыв, в конце концов.

Тогда-то вместо обычных повседневных задач у человека останется только одна – ВЫЖИТЬ!

Мы не паникеры и не перестраховщики, просто многих из нас влекло приключение и способ попробовать себя в экстремальной ситуации.

Сколько себя помню — всегда сражалась за жизнь. У меня проблемы с сердцем, но хирургическое вмешательство не даст положительного результата, и требуется только его замена.

Так и выросла на грани между привычной жизнью и ожиданием операции, потому что операция откладывалась по банальной причине. Деньги.